Обреченные
на продажу
Из документов МВД:
В 1994 году было зарегистрировано 74 случая
торговли несовершеннолетними. В 1998 году – 35. С
января 1997 года вступил в действие новый
Уголовный кодекс РФ, который квали-фицировал
преступления такого рода и уголовную
ответственность за их совершение. До этого
считалось, что в нашем обществе подобных
преступлений нет и быть не может.
Торговля живым товаром, людьми, существовала
всегда. У нее были взлеты и падения. Вспомним
историю и процветание этого бизнеса –
рабовладельческий строй, когда продажа человека
человеком была узаконена. Потом – постепенный и
всеобщий отказ от такого вар-варского бизнеса и
его запрет. Отдельные государства стали сурово
преследовать работор-говцев-нелегалов. Торговля
людьми квалифицировалась уже не как бизнес, а как
преступ-ление, совершившего его ожидала суровая
кара.
Россия тоже не осталась в стороне от этого
процесса. Кануло в историю крепостное право, и
слабым дуновением демократии свобода пришла еще
в суровую деспотичную монархию. Потом династию
Романовых чуть было не сменили Джугашвили. Отец
всех народов правил крепко, впору любому царю
позавидовать. И в это время о продаже людей даже
мечтать было опасно. Такого преступления при
власти советов не было и быть не могло. Потому в
законодательстве это никак не отражалось. То же
самое можно смело перенести на более позднее
время развитого социализма, но с небольшой
поправкой – стали возникать редкие исключения
из правил.
Криминологи, занимающиеся проблемой
детоторговли, рассказывали, что в середине 70-х
расследовался случай продажи
несовершеннолетних детей в одном из городов
Сибири. То-гда женщина купила ребеночка в роддоме.
Это был младенец матери-отказницы, но продал его
врач. Конечно, дело общественной огласки не
получило. Еще не принято было выметать сор из
избы. А по закрытым (в ту пору) данным МВД, подмена
ребенка в роддоме только в 1994 году фиксировалась
42 раза. За иные годы информации нет.
Пик детоторговли можно отнести на годы
перестройки. Тут тоже были взлеты и падения.
Например, до 1995 года подобные деяния как
преступление не квалифицировались. А у нас
всегда так было: что не запрещено, то можно. Вот и
началось. Благо условия для подобного бизнеса
сложились самые что ни на есть подходящие.
Демократические реформы забуксо-вали так, что, не
продвинув страну и на йоту вперед к обещанному
процветающему будуще-му, наоборот, отбросили
общество назад. Вместо широко культивируемого
термина «неук-лонный рост благосостояния»
появились другие, противоположные, –
«обнищание», «черта бедности». Как за последнюю
соломинку отдельные матери хватались за
появившуюся воз-можность продать одного ребенка,
чтобы прокормить других.
Расследование первого уголовного дела по
торговле несовершеннолетними приходится на 1996
год. Оно было обставлено так, что в средствах
массовой информации, можно сказать, развернулась
настоящая пропагандистская кампания по
профилактике подобных преступ-лений. Напомню его
фабулу.
В середине 90-х в Москву приехала с периферии
женщина. Откуда именно, это и позже, в ходе
начавшегося следствия, установить не удалось.
Она каждый раз меняла показания и местом
рождения и проживания называла все новые и новые
населенные пункты, прямо как в песне поется: «...мой
адрес Советский Союз». Но Союза к тому времени
уже не было, но ностальгия осталась.
Женщина эта приехала в Москву в поисках хорошей
жизни. Она работала продавщицей-лоточницей
сезонного товара, уборщицей в кафе, везде, где
требуется тяжелый, неквали-фицированный труд.
Так продолжалось до тех пор, пока она не
забеременела. Тогда с рабо-той стало сложнее, и
она познакомилась с другой женщиной, влиятельной
дамой из Центра социально-экономической помощи
многодетным семьям одного из столичных округов.
Ска-зать, что дама эта ни в чем не нуждалась,
нельзя. У нее самой была большая семья, шесте-ро
детей. Иметь столько в наше время – гражданский
подвиг. Сегодня прокормить и поднять на ноги даже
одного сложно. Именно из-за материальных
трудностей она и отважилась на другой «подвиг»,
криминальный. К этому времени за торговлю
несовершеннолетними в но-вом Уголовном кодексе
РФ уже появилась целевая статья. Подобное деяние
стало пресле-доваться законом, под уголовную
ответственность попадали мать-донор, посредник,
покупа-тель.
Когда забеременевшая женщина родила двойню, по
обоюдному согласию было решено к выгоде обеих
продать малюток. Мать получила со сделки около
тысячи долларов. Чиновни-ца почти в десять раз
больше. Одна девочка была куплена бездетной
семьей москвичей. Другая отправилась в
Краснодарский край. Кстати, малюткам повезло. Обе
в хороших, ин-теллигентных семьях. Но этого не
скажешь об их новых родителях. Мать-донорша
оставила им «богатое наследство». В период
беременности она успела переболеть сифилисом.
Поз-же, в ходе следствия и судебного
разбирательства, ее признали психически
ненормальной. Вместо тюрьмы она отправилась на
принудительное лечение в соответствующую
лечебни-цу.
Дама, можно сказать, отделалась легче всех. Ее
признали виновной, но освободили после оглашения
приговора. Суд учел два с лишним года, которые она
содержалась под стражей в ходе следствия и суда.
Напомню, что уголовное дело такого профиля было
первым, а пото-му затяжным, ведь никакой практики
ведения еще наработать не успели. Против новых ро-дителей
уголовное преследование приостановили, а потом и
вовсе прекратили. В конце концов, эти люди, хотя и
преступили закон, но свою вину признали
полностью, к тому же от-важились на это из благих
побуждений. Какое будущее ждало этих девочек?
Стать сиротами при живой матери? Влачить жалкое
существование и постоянно находиться в группе
риска? Такую судьбу, как говорят, и врагу не
пожелаешь. При всем при том новые родители сами и
пострадали. С возрастом детей «богатое
наследство», к сожалению, стало прогрессировать.
Сегодня уголовная практика по подобным
уголовным делам наработана, рассказал Алексей
Кузнецов, сотрудник Главного следственного
управления при ГУВД Москвы. Да, существует
незаконный бизнес: детей воруют, продают,
эксплуатируют. Это широкий пласт современ-ной
криминальной действительности. Он имеет высокую
латентность. Причин тому много. Законодательные
бреши, неэффективная работа правоохранительных
органов занимают среди них далеко не ведущее
место. Главное здесь в падении жизненного уровня
и нравов, т.е. корни в экономике и морали.
Судите сами, если в той же Америке, куда
российские суррогатные мамы буквально стре-мятся
сбыть своих детей, удочерение и усыновление
являются гражданским подвигом и это
соответствующим образом обставляется, то у нас
на подобный шаг отваживаются самые упорные.
Желающих, но не могущих иметь детей у нас много.
Вот только сама практика усыновления год из года
сходит на нет. Почему? Попробую кратко пояснить,
во что обойдет-ся будущим родителям такой шаг.
Прежде всего, вас будут долго изучать
соответствующие инстанции по соблюдению прав
попечительства, усыновления и т.д. Они тщательно
позна-комятся с кругом ваших интересов,
проанализируют материальный уровень, не забудут
про родственников и знакомых. После этого вас
поставят в очередь, в которой можно стоять до
бесконечности. Но и это не последняя инстанция.
Для усыновления необходимо еще судеб-ное решение.
А это выворачивание наизнанку вашего
внутреннего мира, огласка интимного. На такое не
каждый решится. Да и зачем? Чтобы потом кто-то по
простоте душевной бросил вам или приемному, но
ставшему дорогим ребенку, что он не ваша кровинка,
а подкидыш?
Отчасти поэтому потенциальным бездетным семьям,
но желающим иметь ребенка, проще пойти по
нелегальному пути. Здесь все просто и быстро.
Пожалуй, для этого, как специаль-но, созданы
упрощенные условия регистрации новорожденного.
Для этого достаточно справки из роддома или от
участкового врача, что такой-то ребенок родился в
домашних ус-ловиях. Оба документа вполне
пригодны для ЗАГСа и оформления свидетельства о
рожде-нии.
Как это будет обставлено – дело техники. Немало,
к примеру, таких случаев, когда мать-донор
ложилась в роддом с документами будущей матери. В
этом случае оформление но-ворожденного
проходило автоматически. Не исключена подмена
ребенка или дезинформа-ция настоящих родителей о
тяжелой болезни и даже смерти. Примерно так
детоторговцы действуют, используя каналы
роддомов, когда дело касается младенцев. Но
подобный биз-нес только младенцами не
ограничивается. В ходу и более старшие. Очень
выгодно исполь-зовать несовершеннолетних для
попрошайничества, для совершения преступлений,
скажем, воровства. Ответственности практически
никакой, ведь вовлечение в преступную деятель-ность
подростка, не достигшего еще возраста уголовной
ответственности, доказать надо, а выгода тут
огромная, как правило, на детишек меньше обращают
внимания и милиционеры, и будущие жертвы.
Иллюстрацией к сказанному может служить
реальное уголовное дело, по которому прохо-дили
две несовершеннолетние девочки из Молдовы. Эти
кандидатки в победительницы кон-курса красоты
были вовлечены земляками в проституцию. Им
обещали в столице учебу, карьеру. Вместо этого
закрыли на блат-хате и стали сдавать клиентам за
плату. Вот так и эксплуатировали несколько
месяцев. Вся карьера свелась к тому, чтобы
пропустить как можно больше клиентов. Вместо
учебы – сплошной разврат. По существующей
статистике сегодня правоохранительные органы
имеют дело только с надводной верхушкой
огромного притопленного айсберга преступности
против несовершеннолетних. Какой срез нашего об-щества
попадает в этот круг? Всех можно условно
разделить на несколько групп. Первая – вполне
нормальные и законопослушные граждане, но
обойденные природой или по другой причине не
имеющие возможности завести своих детей. Вторая
– желающие на этом, пусть незаконном бизнесе,
хорошо заработать. Сюда относятся суррогатные
матери и посредни-ки. Конечно, более всего жалко
первую категорию. Эти люди и так обижены жизнью.
Они за-нимают в обществе достойное положение.
Почти все, как правило, с высшим образованием. Они
знали, что это – преступление, но все равно шли на
него. Вот в этом парадокс, который рожден нашей
безалаберностью и несовершенной системой
усыновления и удочерения.
Как это ни грустно констатировать, но, по мнению
специалистов, преступлений против несо-вершеннолетних
и семьи меньше не будет. Наше общество просто не
готово к этому.
Оно не дозрело. Потому в детских домах огромное
число брошенных детей. Их больше, чем в тяжелые
послевоенные годы. Немало имеется желающих,
чтобы обогреть этих сирот. Очереди на
усыновление длинные. Но ничуть не меньше
суетится вокруг и всякого рода прохиндеев,
готовых на чужом горе погреть руки. Ни тех, ни
других не остановила неизбеж-ность наказания за
подобные деяния. Вряд ли сыграет какую-то роль
дальнейшее ужесто-чение проводимой здесь линии.
Не тот это путь. Только улучшение благосостояния,
общей экономической ситуации в стране, обращение
к этой проблеме всего общества изменит и
оздоровит ситуацию.
Алексей ТАРАБРИН. |
вернуться
